В АСТРАЛЕ ВЕКОВ ГЛАВА ПЕРВАЯ ИСЧЕЗНУВШАЯ РЕКА Мировая История в том виде, как ее нам преподносят, - величайшая ложь на свете: с любого факта снимают шкуру, как с жертвенного козленка, разделывают внутренности, затем под шкуру набивают опилки и водружают чучело на пьедестал. Фокусники от науки с удивительной виртуозностью заставляют чучело вертеть головой, даже блеять, создавая видимость, что «козленок» и впрямь живой. В итоге в любом городе, даже маленьком селении, возникают священные пантеоны чучел, куда водят для поклонения восторженную публику. И не дай вам Бог попытаться разрушить подобный Пантеон! На вас обрушат праведный гнев не только создатели чудовищных иллюзий, но, прежде всего, ваши собственные соседи, для которых лучше давно утвердившийся обман, чем его опасное разоблачение. …Машенька, естественно, была не в состоянии задуматься о подобной метаморфозе Истории в силу своего возраста – ей всего десять. От палящего солнца путались все мысли, девочка с трудом поспевала за двумя взрослыми спутницами, смахивала со лба капельки пота, горько сокрушалась, что не взяла косынку, и, сорвав лопухи, прикрыла голову. Ее спутницам было не легче: горячее небесное светило обжигало и томило. Толстая рыжеволосая девица, лет двадцати с небольшим, постоянно вздыхала и повторяла: «А ведь только утро. Ну и денек будет! Где спрятаться от жаркого пекла?». Стенания рыжеволосой допекли ее худую черноволосую подругу. - Зина, перестань ныть! От тебя устаешь не меньше, чем от жары. - Ничего себе! Даже пожаловаться нельзя. Зоя, я больше не могу. Упаду прямо здесь в траву. - Зато как припустилась вначале, - рассмеялась Зоя. – Надо рассчитывать свои силы. А еще лучше меньше есть. Идем, хотя бы жирок растрясешь. - Будто ты ешь меньше, - рассердилась Зина. – Только не в коня корм. Зина в изнеможении опустилась на землю. Зоя схватила ее за руку, силилась поднять, кричала, что надо спешить, иначе они изжарятся, как головешки, что даже кроха Машенька не пищит, терпит. Сама Машенька стояла рядом и безропотно ждала… - Посмотри, - сказала Зоя, - вон уже лес виднеется. Скоро будет и желанная река. - До нее еще топать и топать! Зачем только послушала тебя? Сидела бы дома! - А дома легче? - Я бы обливалась водой из колодца. Положение становилось критическим, они находились в центре огромного поля, без единого деревца, и ни одной машины по проходящей рядом широкой пыльной дороге; огненный диск заполонил собой все небо, с каждой минутой дыхание его делалось все горячее. Теперь уже не выдержала Машенька, робко спросила: - Так мы дойдем до речки? - Я не тронусь! – заявила Зина. - Ну и сиди здесь,- ответила Зоя. - Домой вернусь. - Домой? – повесила голову Машенька. - Не бойся, девочка, никуда она не денется, - рассмеялась Зоя. - До дома отсюда уже дальше, чем до реки. Пойдем, Машенька, мы с тобой будем купаться до самого вечера. Так? - Да, - согласно закивала девочка. - Вечером станет прохладнее и обязательно найдется попутная машина. Зина вздохнула, понимая, что подруга права: построившие в их деревне коттеджи столичные жители обязательно возвращаются сюда после работы. Кто-нибудь да подберет по дороге. - Идем! – Зина с трудом поднялась, но застонала опять, на сей раз жалуясь на тяжелую корзину. - Сама виновата. Сколько еды положила? - Давайте я понесу? – предложила Машенька. - Вот умница, - обрадовалась Зина, но Зоя вырвала корзину из Машенькиных рук. - С ума сошла?! Она же еще ребенок. И потащит твою колбасу! Зина пробурчала нечто невразумительное, однако взяла свою поклажу и некоторое время шла молча. Зоя привыкла к несносному характеру подружки, а Машенька слова не имела. Ее из милости или из вежливости взяли с собой за компанию две незнакомые девушки. Наконец-то они оказались под спасительной сенью густых деревьев. Запах хвои закружил Машеньке голову, а мелодичное пение птиц приподняло настроение. Она звонко рассмеялась, вызвав недоуменные взгляды Зины и Зои. - Ты чего? – спросили ее. - Здесь так здорово! – сказала девочка. - Ты никогда не гуляла в лесу? – воскликнула Зоя. - Гуляла. Правда, очень маленькой. Зина усмехнулась: мол, считаешь себя взрослой? Зато Зоя ласково погладила Машеньку по голове: - Я тоже обожаю лес. Пойдемте вон той тропинкой. Идти лесом было гораздо легче, только Зина опять заворчала: то ее кусают комары, то крапива обжигает ноги. К тому же ее охватило традиционное чувство голода, она вытащила из сумки увесистый бутерброд, и, к великой радости остальных, вместо бесконечных стенаний раздалось ее довольное чавканье. Цветущие поляны сменялись густыми деревьями, между которыми вились узкие тропинки. Поляны Машенька внимательно оглядывала, и на немой вопрос старших спутниц ответила: - Хочу на обратном пути нарвать букет для бабушки. Внезапно девочке показалось, будто впереди мелькнула фигура. Мелькнула и сразу исчезла. - Там впереди кто-то есть, - сказала она девушкам. - Наверное, грибник, - пожала плечами Зоя. - А я вообще никого не видела, - не прекращая жевать, невнятно пробормотала Зина. - Показалось… - Даже если и не показалось, Машенька, - ободряюще кивнула Зоя, - бояться нечего. Лес наш безопасен. - Не скажи, - возразила Зина, - меньше месяца назад здесь нашли обезображенный труп человека. - Чего ты мелешь! – рассердилась ее подруга, - милиция установила, что убили его в другом месте, просто тело хотели спрятать… - Слушай ты милицию! – махнула рукой толстушка. Подобный «оптимизм» Зины сразу испортил остальным настроение, теперь и Зоя стала оглядываться, прислушиваться к любому доносящемуся из зарослей шороху. Но пока тишину нарушало только чарующее щебетание птиц. И вдруг невдалеке хрустнула ветка, хрустнула так, словно кто-то на нее наступил. Девушки вздрогнули, завертели головами. Вроде бы никого… Мало ли почему ХРУСТНУЛА ВЕТКА. Они успокоились, пошли дальше. Но вскоре девушкам опять показалось, будто рядом раздаются шаги, будто кто-то неотступно следовал за ними. Кто? Они останавливались, оглядывали безлюдный лес, и сразу наступала тишина. Дорога поворачивала резко вниз, и вот уже повеяло легкой прохладой. Река недалеко! Девушки заспешили к ней, позабыв и о хрустнувшей ветке, и о невольных страхах, и о хлеставших по ногам кустах. Чаща редела, вдали заблестела вода. - Наконец-то закончились наши муки! – сказала Зина. Чем ближе они подходили, тем все больше от восхищения у Машеньки загорались глаза. Река оказалась дивно прозрачной, можно рассмотреть каждый камушек на дне, а солнечные лучи преломлялись в воде, создавая впечатление вспыхивающих повсюду золотистых перышек. Казалось, что золотом покрыта вся речка, аж до противоположного берега. Сама вода была теплой и ласковой. Девушки радостно взвизгнули, скинули одежду, бросились в реку. От летящих брызг Машенька закрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что девушки довольно далеко. - Эй, умеешь плавать? – кричала Зина. – Тогда догоняй! - Ни в коем случае, Машенька! – оборвала подругу Зоя. – Плескайся у берега. - Я умею плавать. Да и река не широкая. - Все равно, не смей! Мало ли что… Послушная Маша осталась плавать у берега, впрочем, и здесь здорово! Наверняка не хуже, чем на середине реки, куда уже заплыли Зина и Зоя. Машенька ныряла, стараясь коснуться руками самого дна, а потом резко поднималась наверх, стучала руками по воде, заливисто смеялась. Впервые за долгое время ей было по-настоящему весело, так весело, что девочка позабыла о свалившихся на нее в последнее время несчастьях. Россыпи хрустальной воды скользили между ладонями, несколько раз из невольного Машиного плена вырывалась мелкая серебристая рыбешка; она будто тоже резвилась и играла вместе с девочкой! Но вода вдруг стала прохладной. Сначала Машенька не обратила на это внимания, в свое время папа рассказывал ей про студеные ключи. Однако появились другие явления, странные и необъяснимые: словно чьи-то руки пытались коснуться ее, или даже… схватить?! Послышался шепот. Она прислушалась: неведомые тихие-тихие голоса что-то говорили ей, кажется, звали присоединиться к ним. - Кто вы? – испугалась Маша. Конечно же, ей показалось! Однако страх вызвал трагические воспоминания последнего времени. Сначала в автокатастрофе погибли родители, и ей пришлось приехать к единственной родственнице – старенькой бабушке. Та не узнала ее, спросила: «Ты кто?» В свое время мама говорила Маше, что бабушка заболела («Как же называется ее болезнь?.. Нет, не вспомню»), собиралась взять ее к себе в Москву. Но вон как все обернулось… А вода тем временем стала ледяной и была уже не прозрачной, как раньше, а мутной. Струи ее вокруг забурлили. Страх к Машеньке мгновенно вернулся, и тут… в реке как будто возникли огромные тени. - Зоя! Зина! – закричала девочка. Ответа не последовало, Машенька отчаянно вглядывалась в воду, еще недавно такую спокойную, теперь же с каждым мгновением все более сердитую, неистовую, ревущую так, что можно оглохнуть. Не было ни Зои, ни Зины. «Что мне делать?!» - Зоя!.. Зина!.. Ее голосок потонул в неистовом шуме. Девочке почудилось, что Тени уже не только в воде, но и над рекой! И приближаются к ней. Не помня себя от ужаса, она выскочила на берег, схватила платье, понеслась прочь. Потом остановилась, подумала о Зое и Зине. Им необходима помощь!.. А она сбежала! Самым трудным для Машеньки было оглянуться, она дрожала при одной мысли взглянуть в лики Теней, которые изначально представлялись ей чудовищно-безобразными. Она ожидала увидеть любую жуткую вещь, которую могло нарисовать детское воображение, но только не то, что увидела… Не было ни Теней, ни девушек, ни… самой реки. Осталось лишь покрытое мелкими камушками дно… «Этого не может быть! Куда могло исчезнуть столько воды?!» Машенька хотела позвать спутниц, однако от страха пропал голос. Случилось невероятное – РЕКА ИСЧЕЗЛА. Зоя и Зина, вероятно, исчезли вместе с ней. Остались их платья, корзинка с едой. «Значит, может ИСЧЕЗНУТЬ лес, а вместе с ним я!» Она понимала, что нужно удирать, да ноги не слушались. С трудом выйдя из оцепенения, она побежала, размазывая по щекам слезы. Каждое мгновение девочке казалось, что сейчас случится самое страшное: неведомая сила похитит ее, унесет к себе, где не будет ни солнца, ни голубого неба, ни больших зеленых деревьев. Машенька звала на помощь, а лес отвечал отчужденным молчанием. Она споткнулась о кочку, упала, когда поднялась, поняла, что уже не одна. Перед ней стояла высокая, стройная женщина. Одета она была в темное платье до пят с длинными рукавами, что странно для такой жаркой поры; широкополая шляпа, очевидно, должна была спасать ее от солнца, но вот большие темные очки… Для чего они ей здесь, в лесу? - Что случилось, милое дитя? – низкий, бархатный голос незнакомки прозвучал ласково и успокаивающе. Машенька знала, от чужих людей необходимо держаться подальше (сколько раз папа и мама ее предупреждали!), но сейчас ей нужно было выговориться. Вновь заливаясь слезами, она через силу произнесла: - Река… - При чем здесь река? - Она исчезла. Взяла и исчезла. Незнакомку подобное сообщение, казалось, ничуть не удивило. Она спокойно ответила: - Ничего странного нет. В земной коре случаются разломы. Исчезают и реки, и озера, и города. - Там вместе со мной плавали две девушки: Зоя и Зина. А вдруг они погибли? - Почему ты так считаешь? - Я их звала, а они не откликнулись. - Нет, нет, я просто уверена, что они живы, - успокоила девочку незнакомка. – Может быть, в эту минуту ходят по берегу и ищут тебя. - Но тогда… - девочка посмотрела в сторону исчезнувшей реки, однако подойти не решилась бы никогда. - Как тебя зовут? - Машенька. Незнакомка улыбнулась, залюбовалась ребенком. И было чем восхищаться! Солнце уже подсушило волосы Машеньки – светлые, волнистые и очень густые; большие, напоминающие васильки, глаза смотрели доверчиво и наивно, розовые губки дрожали от страха, катящиеся по щекам слезинки напоминали крохотные жемчужины. - Не бойся ничего, Машенька, сейчас сообщим обо всем твоим родителям. Как их найти? - Я сирота, - горько вздохнула девочка. – Мама и папа недавно разбились на машине… - Вот какая у тебя беда… Но ведь кто-то же у тебя есть? - Бабушка. Она живет недалеко, в деревне Зеленая Долина. Но бабушка меня даже не узнала, спросила: «Кто ты?». Я ей: «Бабушка, я Маша, твоя внучка». А она: «У меня есть внучка?». После этого она несколько раз называла меня Вероникой. Так зовут… звали мою маму. - Бабушка очень старая? - Ей шестьдесят семь, она больна…Я не помню название этой болезни. Она все забывает. Но я очень не хочу уезжать от бабушки. Я готова ухаживать за ней, только бы меня не отправили в детский дом. - А как ты оказалась здесь? – дрогнувшим от волнения голосом спросила незнакомка. - Две девушки из соседней деревни пошли купаться на речку, и я с ними напросилась. - Понятно, - незнакомка взяла дрожащую руку Маши, - пойдем, провожу тебя в Зеленую Долину, к бабушке. Только… - Что? - Машенька, тебя ведь могут искать. - Искать? - Бабушке тебя не оставят. Девочка не выдержала, обхватила незнакомую женщину и закричала: - Я не хочу в детский дом! Не хочу! - Успокойся! Успокойся, дитя. Я что-нибудь придумаю. Пойдем пока ко мне. - К вам? - Если хочешь, конечно. Мне необходимо время, чтобы решить твой вопрос. Маша растерялась (вновь вспомнились предупреждения родителей), однако было в словах, голосе незнакомой женщины нечто такое, что заслуживало доверия. - Я не знаю… - Думай, Машенька. Но поторопись, скоро хлынет дождь. О, да не дождь, а ливень. Хотя еще недавно ни что не предвещало дождя, небо и впрямь затягивало черными тучами. Как быстро поменялась погода. («Думай, Машенька. Но поторопись…») Зловещий призрак детдома маячил рядом. Маша согласилась. - Вот и хорошо, - кивнула женщина. – Мой дом вон за теми деревьями. - Вы живете в лесу? - А что тебя удивляет? - В лесу не живут. - Неправда. Сейчас многие строят особняки в лесной зоне. Подальше от суеты, людских глаз…Ничего не бойся, ты моя гостья. Когда захочешь, уйдешь. - А как вас зовут? - Ксения Лопухина-Снежанская. Незнакомка опять ласково улыбнулась, окончательно растопив лед недоверия в сердце Машеньки. Девочка ведь не могла видеть ее спрятанных под темными очками взволнованных глаз или прочитать ее мысли. А Ксения глядела на прелестного ребенка и повторяла про себя: «Господи, я не думала, что это случится именно сегодня! Только бы не сорвался мой план!» Они поднялись на небольшой холм, затем извилистыми тропками вышли к окруженному могучими дубами и высоким забором особняку. - Вот мой дом, Маша. Последние слова Ксении совпали с раскатами грома. Ослепительно сверкнула молния. Машенька почувствовала, как сердце ее забилось часто-часто. Однако Ксения обняла ее и быстро повела к себе. ГЛАВА ВТОРАЯ ТАИНСТВЕННЫЙ ОСОБНЯК Едва они подошли к дому, ворота открылись, видимо, хозяйку здесь ожидали. Пожилой охранник почти двухметрового роста почтительно склонился перед Ксенией. - Познакомься, Петр, - сказала Лопухина-Снежанская, - это моя гостья Машенька. Она некоторое время поживет у нас. - Добро пожаловать, Машенька! - добродушно промолвил Петр. Маша вошла на территорию особняка и… перед взором девочки предстала удивительная картина. Дом Ксении оказался настоящим маленьким дворцом: увенчанное остроконечными куполами трехэтажное здание с лепными украшениями и небольшими балкончиками. Вокруг разбиты живописные клумбы, меж которыми пролегали ровные дорожки. По одной из них стремглав неслись два громадных дога. Маша в ужасе зажмурилась. - Чего ты испугалась, милое дитя? – воскликнула Ксения. – Они не тронут тебя. Стойте, глупые животные! Вы напугали нашу гостью. Собаки остановились возле хозяйки, начали преданно лизать ей руки, потом осторожно обнюхали Машу. В это время распахнулись двери дома, появились две женщины, быстро направились к Ксении. В руках одной был зонт. И вовремя, поскольку уже начался дождь. - Под зонтик, госпожа, под зонтик, - суетились женщины, очевидно, служанки. Продолжая обнимать девочку, Ксения повела ее в дом, и тут Машенька увидела еще одного чудесного обитателя особняка Лопухиной-Снежанской: на крыльцо с заливистым лаем выскочила крохотная (меньше кошки), пучеглазая, покрытая короткой черной с коричневым налетом шерсткой собачонка. К Ксении она подскочила с веселым повизгиванием, зато стоило Машеньке присесть на корточки и протянуть руку, собачонка отпрянула, показала зубы, зарычала. - Арни! – с наигранной строгостью произнесла хозяйка особняка. – Машенька будет жить у нас. Я хочу, чтобы вы подружились. Арни подозрительно посмотрел на девочку и скрылся в доме. Ксения, смеясь, сказала: - Арни считает себя таким же хозяином. Тебе придется изрядно попотеть, чтобы заслужить его дружбу. Но, думаю, ты справишься. Внутри дома Маша увидела большие, обставленные красивой мебелью комнаты, на стенах висели картины в золоченых рамах – чудесные пейзажи, лица незнакомых людей… Девочка останавливалась то у одной, то у другой картины. - Пойдем, - промолвила Ксения. – У тебя будет время все внимательно рассмотреть. Они поднялись на третий этаж, где возле лестницы гордо восседал Арни, он продолжал глядеть на гостью подозрительно, но уже не рычал. - Вот твоя комната, - сказала Ксения, - нравится? Еще бы она Машеньке не понравилась! Большая, светлая, на окнах – расшитые узорами, украшенные бахромой белые шторы; шкаф, резной столик со стульями, на стене - картина с изображением сказочного сада: яблоки и груши на деревьях здесь такие сочные, что хочется поскорее вонзить в них зубы; в центре комнаты – накрытая балдахином просторная кровать. - Сперва примешь ванну, потом сядем за стол. Договорились? Машенька кивнула, она готова была согласиться со всем, что говорит Ксения. В душе девочки безраздельно властвовали два чувства: робость и восхищение. Незнакомая женщина предлагает ей пожить во дворце! - …Дворец! – повторила Машенька вслух. - Ну что ты! Ты не видела настоящего богатства, настоящих особняков, которые строят сейчас в России. - И у вас тоже дворец! – твердо заявила Маша. Очарованная обстановкой, она не обратила внимания на тревожные глаза появившейся в спальне служанки… - Приготовишь для Машеньки ванну, - приказала Ксения. – Только купать ее буду я сама. И ванной такой девочка никогда не видела: огромная, с зеркальными стенами и потолком она больше походила на бассейн. Машенька немного засмущалась, когда вошла Ксения, вошла без очков и шляпы. Теперь девочка смогла рассмотреть ее лицо. О, да хозяйка особняка уж не так молода, как казалось вначале. Какие глубокие морщины под глазами! Еще сохранявшее остатки былой красоты лицо было столь властным, что маленькой гостье сделалось немного не по себе, но больше всего поражали глаза – темные и проницательные. - Ты чего стесняешься? – спросила Ксения. - Снимай трусики. Вот так… Она хлопнула Машеньку по попке и коротко приказала: - Полезай в ванну. Руки Ксении не просто терли спину, руки, грудь девочки, они словно ласкали ее всю. Маша закрыла глаза, ей было хорошо. Вода журчала, журчала… Все, как тогда на исчезнувшей реке… Но почему она исчезла?! - Что с тобой? Чего ты испугалась? – озабоченно поинтересовалась Ксения. – Не думай о плохом, я постараюсь, чтобы отныне плохого у тебя было как можно меньше. Ксения обтерла Машеньку махровым полотенцем, укутала в просторный халат. - Потом купим тебе что-нибудь подходящее и достойное из одежды. Обедали в большом зале. Машенька, которая в последнее время питалась кое-как, набросилась на вкуснейший суп и бифштекс. Ксения наблюдала за гостьей с улыбкой, хозяйка нравилась Машеньке все больше. И только иногда девочку настораживали ее глаза: в них почему-то читалась тревога. За обедом произошло неожиданное: ворчливый Арни соизволил принять из рук Машеньки кусочек мяса (Ксения сообщила, что это чудо, потому что к чужим он вообще не подходит) и больше уже не лаял на гостью. Хозяйка сделала предположение, что они вскоре сдружатся. - А какой породы Арни? – спросила Машенька. - Чихуахуа. Слышала? - Нет, - честно призналась гостья. - Это самые маленькие собачки в мире. Появились они у древних индейцев на территории современной Мексики… Знаешь, где Мексика?.. Там они были любимыми собаками у ацтекских принцесс. Потом пришли европейцы и почти все чихуахуа были уничтожены. Впоследствии удалось восстановить породу, но с огромным трудом. Обед закончился, и Ксения спросила: - Хочешь осмотреть мой сад? - Да, - ответила девочка, хотя почувствовала, что у нее слипаются глаза. Возражать хозяйке она не решалась, однако Ксения все поняла: - Проведем экскурсию после сна. А сейчас отдохни. Вновь Машенька в своей спальне. Ксения уложила ее на кровать и провела ладонью по шелковым волосам: - Хочешь, посижу с тобой? - Да, - прошептала девочка. - В детстве мама рассказывала тебе что-нибудь перед сном? Сказку, или удивительную историю? - Да. - Закрой глаза и слушай! Ксения говорила Машеньке про далекие страны и города, про удивительные леса и горы, где бродят странные животные и разлетаются серебряные брызги водопадов. Голос хозяйки успокаивал, убаюкивал. Машенька погружалась в сон, в котором уже не было ни трагических смертей, ни бегства от страшного детдома, ни исчезающей непонятным образом реки. Ксения поднялась и на цыпочках покинула спальню. Ее взгляд снова стал тревожным и озабоченным. В дверях она столкнулась со служанкой и ответила на ее немой вопрос: - Так надо, Аграфена! Служанка, покорно опустив голову, последовала за госпожой. Прошло несколько дней с тех пор, как Маша поселилась в доме Ксении Лопухиной-Снежанской. Жить в нем было легко и празднично, о чем она и грезить не могла. Утром служанка с необычным именем Аграфена приносила ей прямо в постель булочки и горячий шоколад. Пока девочка ела, рассказывала ей что-нибудь занимательное или смешное. Вторая служанка – Анюта, тоже приветливая, но, в отличие от Аграфены, совсем молчаливая, стирала, гладила Машеньке платья (Ксения купила девочке много разной одежды). Еще один обитатель особняка – охранник Петр - каждое утро дарил маленькой гостье красивый букет. Два громадных дога, что при малейшем шуме грозно кидались к воротам особняка, мимо Маши пробегали с каким-то… раболепием. К сожалению, в доме Лопухиной-Снежанской не было ни телевизора, ни радио, ни компьютеров. Правда, имелась библиотека, но книги имели непонятные для Машеньки названия: «История магии», «Сила Древних Жрецов», «Проход в иное измерение», «Нераскрытые тайны индейцев майя» и прочее. Некоторое фолианты с разрешения Ксении девочка пробовала читать, но быстро увидела, что здесь нет ни одной понятной для нее строчки. Поэтому самым любимым времяпрепровождением были прогулки по чудесному саду, очевидно, по тому самому, что изображен на картине в спальне. Ксения сразу предупредила Машу, что сад этот в ее полном распоряжении, чтобы она не стеснялась, набивала рот любой вкуснятиной. В этих прогулках Машеньку все чаще сопровождал Арни. Ксения оказалась права: песика больше и больше тянуло к девочке. Теперь он позволял ей себя гладить, смотрел на новую подружку долгим внимательным взглядом, точно силился что-то сказать. Сад опоясывал забор, за которым виднелись макушки деревьев. Ксения просила Машеньку пока не выходить за пределы усадьбы. «Иначе тебя могут случайно обнаружить и отправить в детдом». Девочка восприняла угрозу крайне серьезно, да ей и не хотелось даже на короткое время покидать райский уголок. Как здесь хорошо! Какие у всех добрые лица!.. Только почему-то Машеньке казалось, что иногда эти лица омрачают тревога и грусть. И в «раю» не все просто? Но вот Машенька заскучала, заволновалась о бабушке. Как же она несчастная, больная, безо всякой помощи? Ксения заметила, как меняется настроение девочки, и решила с ней объясниться. - Тебе здесь не нравится? - Что вы! Очень нравится! - Но ты грустна! - Я беспокоюсь о бабушке, - призналась Машенька. - Не волнуйся. Я помогу и твоей бабушке. Девочка лишь тяжко вздохнула. - Ты мне веришь? - Ксения подняла ей голову и посмотрела в глаза. - Верю, - улыбнулась Машенька. - Дай мне немного времени. Девочка закивала. А тут еще к ней подскочил Арни и требовательным звонким лаем заставил Машеньку гоняться за собой у цветочных клумб. Околдованная их ароматом, увлеченная игрой, девочка на некоторое время позабыла обо всем на свете. На следующий день в доме Лопухиной-Снежанской появилась гостья. Машенька с любопытством посмотрела на нее, поскольку раньше никто в особняк не заходил. Женщина была молодой, невысокого роста, с рассыпающимися по плечам кудрявыми волосами. - Здравствуйте, - поздоровалась Машенька. Женщина ответила легким наклоном головы и опять… любопытство, с которым она смотрела на Машеньку, сменилось непонятной тревогой. Ксения тут же взяла посетительницу под локоть и сказала: - Пойдем в мой кабинет, Маргарита. Лопухина-Снежанская провела посетительницу к себе, плотно закрыла дверь: - Ну?.. - Изумительная девочка. - Что ты узнала? - Вот, госпожа, ее полная история. Отец работал инженером на военном заводе, мать – учительницей в школе, оба чуть больше месяца тому назад погибли в автомобильной катастрофе. - Она мне рассказывала. Надо же, какое совпадение: отец – инженер, мать – учительница… - Вот список ее родственников. Ксения внимательно просмотрела его и задумчиво проговорила: - Итак, из близких родственников у нее одна бабушка. - Да. Зовут ее Дарья Даниловна. По профессии врач. Долгое время работала в сельской больнице. Потом больницу закрыли, у местных властей не нашлось денег на ее содержание. Дарья Даниловна осталась практикующим врачом, не захотела покидать родной край и селян. Все ее любят за доброту, за нетипичную в наше время преданность делу. Сейчас старушка заболела болезнью Альцгеймера. Состояние ее быстро ухудшается. - Машу в деревне не хватились? - Нет, госпожа. - ?! - Я так поняла, девочка приехала тайком, а старушка ее даже не узнала. - Да, Маша очень не хотела, чтобы кто-нибудь знал, куда она отправилась. Она очень боится попасть в детдом. - Старушка посчитала, что приехала не внучка, а дочь. Она и соседям сказала: «У меня гостит Вероника». Но соседи знают, что дочь Дарьи Даниловны погибла, слушают ее болтовню и сочувственно кивают головами. - Ее не разыскивали две девушки - Зоя и Зина? Они из соседнего села… - Нет. - Это хорошо. Ксения поднялась, молча прошлась по комнате, взгляд казался отсутствующим, словно она была где-то далеко. Маргарита не решалась прервать размышления хозяйки. Наконец Ксения произнесла: - Ее все равно БУДУТ ИСКАТЬ. - Не сразу. Кого в современной России волнует пропажа неизвестной маленькой девочки? Когда-нибудь ее искать, конечно, будут… Опять возникла пауза, которую Маргарита все-таки решилась нарушить: - Вы уверены, госпожа, что нам нужна ИМЕННО МАША? - Разве в таком деле можно быть в чем-то до конца уверенным? Лопухина-Снежанская опустилась на большое кожаное кресло и тихо промолвила: - Мне очень нравится Машенька. А тебе огромная благодарность за проделанную работу. Маргарита приблизилась к хозяйке, опустилась на колено, коснулась губами руки Ксении: - Считаю за честь служить вам. Только, госпожа… - Говори! – сверкнули глаза Ксении. - Вы ведь лучше меня знаете, что на этот ОБРЯД должно быть добровольное согласие Маши. Иначе ничего не получится. Ксения вновь промолчала, откинулась на спинку дивана и вдруг… чистым, приятным голосом запела старинный романс… Вечером того же дня, за ужином, Ксения осторожно сказала: - Машенька, ты помнишь тетю Маргариту, что сегодня приходила ко мне? - Да. - Она мой адвокат. Знаешь, кто такой адвокат? - Знаю. Тот, кто защищает преступников. Ксения невольно рассмеялась детской наивности и ответила: - Адвокат не обязательно защищает преступников. Иногда в беду попадают невинные люди. Кроме того, адвокат решает и различные юридические проблемы своих клиентов. Некоторое время назад я попросила Маргариту выяснить все насчет тебя и твоей бабушки… Машенька вздрогнула, она догадалась, что Ксения знает что-то важное… - Поговорим после ужина в моем кабинете. Девочка покорно опустила голову, однако ожидание конца ужина оказалось столь трудным, что пропал аппетит. Маша безрезультатно ковыряла вилкой в тарелке и даже не сразу обратила внимания на обиженный лай: Арни заставлял подружку поделиться с ним кусочком сладкого пирога. Девочка грустно улыбнулась и незаметно (чрезмерный аппетит Арни пугал обитателей особняка) подкинула ему подарок. Арни подхватил лакомство, но через мгновение появился, потребовал «продолжения банкета». Нет, даже смешной игривый чихуахуа сейчас не радовал Машу. Что ожидает ее в самое ближайшее время? Что ждет бабушку? Ужин наконец закончился, Ксения направилась к себе, предупредив, что чуть позже пригласит Машеньку на разговор. При этом вид у хозяйки особняка был невеселый… Маша сидела на крыльце, наблюдая за забавными танцами Арни. Песику, наверное, казалось, что и через много-много лет Машенька будет сидеть напротив него, а он заливистым лаем пригласит ее на веселую игру… Игру, которая не закончится никогда, как этот теплый август. «Маленький глупыш, - сказала Маша, - может случиться так, что нас скоро разлучат. Знаю, ты не хочешь. А как я этого не хочу!» Мысль о том, что чудесные дни в особняке Лопухиной-Снежанской сменят сумерки детдома, Ксению – чужая, холодная директриса, заботливых служанок – озлобленные жизнью воспитанники, а вместо игр с забавным Арни ее встретят другие «игруны», не столь дружелюбные и ласковые, была для девочки нестерпимой. Из детдома ее наверняка даже не отпустят на свидание с больной бабушкой. - Я очень не хочу расставаться с тобой, Арни! – повторила Машенька вслух. К ней подошла Аграфена, и теперь во взгляде служанки можно было прочитать: «Беги, Маша, отсюда! Беги хоть в детдом!» Впрочем, не исключено, что все это Маше только показалось. Вслух Аграфена произнесла: - Тебя хочет видеть хозяйка. Ксения ожидала маленькую гостью у себя в кабинете, девочка вновь подметила про себя, что вид у нее озабоченный. - Садись, Машенька. Нет, вот сюда, на диван. Девочка осторожно присела и посмотрела на Лопухину-Снежанскую несчастным взглядом. - Ты уже взрослая, Машенька, и должна узнать правду. Бабушка твоя страдает болезнью Альцгеймера. Она будет и дальше продолжать терять память. Думаю, она уже никогда не сможет признать внучку Машеньку. Ее заберут в больницу в самое ближайшее время. Маша тяжело вздохнула, забытые за последние дни слезы вновь навернулись на глаза. - Это еще не все, - продолжала Ксения. – Если у девочки нет родных или близких родственников… Короче, скоро тебя спохватятся. Машенька не выдержала, вскочила, бросилась к Ксении: - Не отдавайте меня в детдом! Я буду все делать у вас! Убирать, ухаживать за садом!.. - Милая моя, - взволнованно произнесла Ксения, - я бы не отдала тебя ни за какие сокровища на свете. И бабушку взяла бы к себе. Однако и я далеко не молода, я гораздо старше, чем ты можешь себе представить. Мне не разрешат удочерить тебя. А прятать тебя здесь – значит совершать серьезное уголовное преступление. Понимаешь меня? - Понимаю, - пролепетала Машенька. – И когда мне нужно… уйти? - Милая, не разрывай сердце. Дай мне еще время. Я постараюсь что-нибудь придумать. А сейчас иди. Арни за дверью сходит с ума. Он ждет тебя. Песик наскочил на девочку с укоризненным лаем: мол, почему ты ушла в самый неожиданный момент, почему дверь закрыла? Однако быстро ретировался назад, почувствовав, что подруга пока не расположена к играм. Раньше Машенька довольно быстро засыпала в особняке Лопухиной-Снежанской, но сегодняшняя ночь стала исключением. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь отогнать невыносимые мысли о детдоме. Год назад, когда закончились летние каникулы и наступило время школьных будней, Маша задалась вопросом: почему все хорошее быстро кончается? Теперь этот вопрос вновь встал перед ней, только уже не в шутливой, а в трагической форме. Правда Ксения сказала: «Я ПОСТАРАЮСЬ ЧТО-НИБУДЬ ПРИДУМАТЬ». А если она ничего не придумает? Девочку грызли сомнения и иного рода: не надоела ли она Лопухиной-Снежанской? Если да, то Ксения ищет предлог, чтобы им поскорее расстаться. «Только не это!.. До чего же я несчастная!» Маша взглянула в окно: белый месяц, еще недавно заливавший комнату ярким светом, скрылся за тучей. Должно быть, ночной властитель неба решил поплакать вместе с ней и на всякий случай спрятался. «Даже он покинул меня! Как тяжело и одиноко!» Внезапно в тишине скрипнула дверь, на пороге спальни возникла Ксения, она тихонько приблизилась к кровати девочки. - Ты не спишь, Машенька? - Нет… - Я так и думала. – Ксения присела к ней. - Знаешь, милая, я, кажется, нашла выход. Нет, не радуйся раньше времени. Здесь не все так просто. Скажи: ты действительно хочешь остаться у меня? Как Ксения вообще могла спрашивать об этом?! - …Для этого существует одно условие. Хоть сто условий! Значит, Ксения, заботливые служанки, добрый охранник Петр и верный маленький дружок Арни не исчезнут, не скроются от нее навсегда? - Я согласна! – выдохнула Машенька. - Не спеши. Если выполнишь ЭТО УСЛОВИЕ, ты останешься здесь, но ОСТАНЕШЬСЯ НАВСЕГДА. - Я никогда не выйду из особняка? - Что ты такое говоришь! - рассмеялась Ксения. – Ты не в тюрьме. Но ты обязательно будешь возвращаться сюда и через год, и через два, и через много-много лет. Этот дом с его удивительными тайнами станет частицей твоей души, Машенька. Последняя фраза была не совсем понятна девочке. Поэтому она лишь вздохнула и произнесла: - Я ОЧЕНЬ ХОЧУ сюда возвращаться. - Тогда ты должна будешь участвовать в ОБРЯДЕ. - В чем участвовать? - Одна необходимая церемония. Я расскажу о ней позже. - Когда? - Скоро. Потерпи. - Я согласна. - Хорошо. А теперь спи. - Ксения… - Что, милая? - А бабушка тоже будет жить с нами? - Это невозможно, Маша. Если внезапно исчезнет и бабушка, ее станут повсюду искать. Где гарантия, что милиция не нагрянет в мой особняк?.. Не грусти, я устрою ее в лучшую больницу. А через некоторое время ты сможешь навестить там бабушку. Спи! Ксения поднялась, чтобы уйти, однако Маша пыталась хоть на секунду-другую еще задержать ее: - А когда произойдет этот… ОБРЯД? - Я все тебе скажу. Но и ты молчи, пока НЕ ПОДГОТОВИМСЯ к нему. Обещаешь хранить тайну? - Да! Да! Ксения поцеловала девочку и также тихо, как и появилась, исчезла из комнаты. Она ушла, а в ушах Машеньки продолжало звучать: «ОБРЯД… ОБРЯД…» Однако спокойствие понемногу вернулось в ее душу. Ведь у нее появилась надежда! Белый месяц вновь выглянул из-за туч, внимательно и печально наблюдая за гостьей странного особняка Ксении Лопухиной-Снежанской… Прошла почти неделя, прежде чем Ксения вернулась к ночному разговору с Машенькой. - Милая, я хочу, чтобы ты примерила новое платье. Маше не нужно было новое платье, Ксения и так накупила ей достаточно всякой одежды. Маленькая гостья думала о будущем ОБРЯДЕ и только о нем! Но как воспитанная девочка поблагодарила и через силу улыбнулась. - Машенька, это платье необходимо для ОБРЯДА. Слово «ОБРЯД» точно ударило током. Выходит, ее судьба скоро решится? Платье, которое принесла Аграфена, было белым, украшенным цветами. Когда Машенька его примерила, то обнаружила, что оно достает до самых пят. Девочка подошла к зеркалу и увидела, как оно ей идет. Она в нем, словно маленькая королева! Но тут у нее возникло иное чувство: от материи, от цветов исходил… странный холод. И вообще это платье будто бы сшили не для нее. «Не для меня?» Маша вскрикнула, отшатнулась, она увидела, что из зеркала на нее глядело изображение… другой девочки. Нет, там не девочка, а чье-то взрослое лицо… Сразу подскочила Аграфена, озабоченно спросила: - Что с тобой, куколка моя?! - Мне показалось… Там в зеркале не я. - Что за выдумки! Теперь и сама Маша поняла, что она все выдумала. ИМЕННО ОНА И БЫЛА В ЗЕРКАЛЕ! Ее рот, глаза, улыбка, волосы… - Пойдем, покажешься госпоже, - засуетилась Аграфена. Едва они вошли в кабинет Ксении, произошла другая, удивительная вещь: Лопухина-Снежанская взволнованно подошла к девочке, поглядела на нее так, словно видит впервые… - У меня что-то не так? – пролепетала Маша. - Все так, милая! Даже лучше, чем я ожидала. Завтра состоится ОБРЯД. - Завтра? – Машенька ощутила, как помимо воли внутри нее все похолодело. - Зачем откладывать. Время не терпит. Переоденься и… погуляй в саду, поиграй с Арни, но помни, ты должна рано лечь спать. День тянулся обычно: повсюду царили спокойствие и полная безмятежность. Однако Машенька впервые поймала себя на мысли, что стала уставать от этого, что ей хочется новых знаний, весело играть со сверстниками. Конечно, у нее здесь был «товарищ», но ведь Арни говорить не умеет, на любые ее слова и замечания лишь виляет хвостиком и лает. Она здесь изолирована от мира. Ксения недавно обещала, что привезет телевизор, компьютер, что Машу ожидает много интересного… Но что же так взволновало детское сердечко? И девочка вспомнила фразу из ночного разговора с Ксенией. Как она тогда сказала: «…ты останешься здесь, но ОСТАНЕШЬСЯ НАВСЕГДА». Навсегда?.. Нет, это, пожалуй, слишком. «Я хочу уйти отсюда?» Машенька посмотрела на виляющего хвостом песика, как будто с тревогой ожидающего ее решения, на ласково шумящий сад, на охранника Петра, который, заметив взгляд девочки, замахал ей рукой, и поняла: нет, она НЕ ХОЧЕТ УХОДИТЬ. Да и куда? «Но НАВСЕГДА?!..» Ксения говорила и другое: «Ты не в тюрьме. Но ты обязательно будешь возвращаться сюда и через год, и через два, и через много-много лет. Этот дом с его удивительными тайнами станет частицей твоей души, Машенька». Она права! Он уже стал частицей ее души. Оставался ОБРЯД, который ей надо завтра пройти. Девочка обожала Ксению, безмерно доверяла ей… Так чего бояться ОБРЯДА? А она все равно боится! Машенька опустилась к песику, тихонько прошептала ему: - Арни, ты не знаешь, что такое ОБРЯД? Песик повалился на спину, требуя, чтобы Машенька почесала брюшко. Во дворе показалась Аграфена. Маша со всех ног кинулась к ней. - Аграфена!.. - Да, Машенька? – служанка видимо догадалась, что девочка хочет спросить ее по поводу ОБРЯДА и беспокойно вертела головой. Но сразу из окна раздался резкий окрик хозяйки: - Аграфена, срочно зайди ко мне! «Я так и не поговорила с ней», - грустно подумала Маша. Спрашивать о чем-то у молчаливой Анюты или у Петра она не решилась. К тому же, она обещала Ксении хранить тайну! Маша немного погуляла во дворе и пошла в дом. Проходя мимо кабинета Ксении, услышала громкие голоса: хозяйка и служанка о чем-то спорили. И тут Аграфена выскочила вся в слезах, и, не посмотрев в сторону девочки, куда-то побежала. Такое поведение служанки удивило Машу. Здесь вообще много всего необычного. Вскоре произошло еще одно событие. У ворот просигналила машина. Маша насторожилась, поскольку помнила предупреждение Ксении быть начеку… Вдруг это милиция? Разыскивает ее, чтобы отправить в детдом. И все же любопытство пересилило, девочка осторожно выглянула из окна. Оказывается, приехала Маргарита. Маша хотела сбежать вниз, поздороваться, однако вспомнила, как в первую встречу молодая женщина вела себя с ней… Вежливо, но прохладно. «Нет, я останусь в своей комнате. Если Маргарита захочет, то сама поднимется ко мне». Однако адвокат Лопухиной-Снежанской и не думала к ней подниматься. Мало того, ее не было ни видно, ни слышно, словно она растворилась где-то в стенах особняка. Уходил в вечность последний день Машеньки перед загадочным ОБРЯДОМ. Обычно вечером к ней заходили сначала Аграфена, которая проверяла, хорошо ли Машенька почистила зубы, умылась, чистое ли у нее белье и так далее («Нянчатся со мной, будто я маленькая!» - обычно думала Маша, но никогда не возражала), потом появлялась сама Ксения, чаще всего в сопровождении Арни, целовала девочку, желала спокойной ночи. Сегодня же к ней пришла Анюта, она молча присутствовала за вечерним туалетом Машеньки, уложила ее в постель, протянула стакан с какой-то жидкостью. - Что это? – спросила Маша. - Пей, - коротко ответила служанка. – Необходимо для ОБРЯДА. Девочка беспрекословно выпила и сразу ощутила, как отяжелели руки, ноги и слипаются глаза. - А когда придет Ксения? – прошептала она. - Хозяйка сегодня не придет, - ответила Анюта. - Не придет?! - Спи! – коротко бросила служанка и закрыла за собой дверь. Опять стало тихо-тихо. Машенька пыталась расслышать лай друга Арни, только и он молчал. Веки девочки окончательно сомкнулись. …Машеньке снился сон, будто она бредет по каменистому дну исчезнувшей реки к особняку Ксении, который почему-то находится у противоположного берега. Она уже видит саму хозяйку, та машет ей, возле ее ног крутится Арни, а за спиной – Аграфена, Анюта, Петр и… бабушка Дарья Даниловна. Все они зовут Машу поскорее присоединиться к ним. - Я иду! Иду! – кричит им Машенька. Она пытается бежать, но мелкие камушки больно впиваются в пальцы ног. И тут Маша видит, что пространство вокруг вновь заполнятся водой. Огромная волна стремительно накатывает на нее и относит дальше и дальше от дома Ксении. Машенька сопротивляется, да разве ей совладать со стихией! Она барахтается, зовет на помощь. Почему ее не слышат?! Нет, ее услышали! Чьи-то руки тянутся к ней… Мамочка?! Папочка?! - Дай руку, дочка. Дай руку! – поочередно просят мать и отец. Машенька хочет протянуть к ним руки, но вовремя вспоминает, что это обман, папа и мама умерли… - ДАЙ РУКУ! - Я не могу! - Почему, дочка? - Потому что это НЕ ВЫ! Волны громоздятся одна за другой, темные и высокие, будто здесь не река, а море! Первая волна смывает живые краски с родительских лиц, оставляя вместо них худые безжизненные маски. Вторая и следующие - набрасываются на Машу. От воды и ужаса она задыхается. И вдруг слышит громкий голос: - ОБРЯД! ОБРЯД! ОБРЯД! Над возрожденной, бушующей рекой мечется птица с головой Ксении: - Начинается ОБРЯД, Маша! …Девочка открыла глаза, кто-то тряс ее и приговаривал: - Начинается ОБРЯД, Маша. Проснись! В окно глядит ночь – темнее не бывает. Рядом - Маргарита, которая, заметив, что девочка открыла глаза, повторила: - Начинается ОБРЯД. Вставай и пошли со мной. - Куда? – от страха у Машеньки заболел живот. - Туда, где познаешь настоящее счастье, - философски изрекла Маргарита. Почти силой она заставила девочку подняться, повела в ванную комнату. Маша увидела, что ванна до краев заполнена водой… нет, не водой, какой-то пахучей жидкостью. Маргарита сбросила халат и сказала: - И ты раздевайся! Хлесткие слова прозвучали, как приказ, и Маша невольно подчиняясь, сняла рубашку. Маргарита залезла в ванну и кивком предложила сделать то же самое. Руки молодой женщины коснулись Машиного лица, она что-то шептала, видимо заклинание? Страх все еще не отступал, но теперь он смешивался с любопытством. - Выходи! Маргарита обтерла ее полотенцем, расчесала волосы, прямо на голое тело надела ей белое платье. Затем сама облачилась в точно такое же, и вот вместе с Машей, переступая босыми ногами по полу, они вышли в коридор. Здесь их ждали Ксения и Анюта; электричество не горело, но госпожа и служанка держали в каждой руке по большой свече. Яркое пламя разрывало ночную темень, девочка увидела, что все женщины - в одинаковых, украшенных цветами БЕЛЫХ ПЛАТЬЯХ… - Возьми, милая, - Ксения протянула Маше одну из свечей, а Маргарита получила огонь от Анюты. Все четверо двинулись по коридору. Еще сегодня днем Машенька пробегала его за минуту. Сейчас ей казалось, что они идут целую вечность, ноги девочки точно одеревенели, она едва могла ими переступать. Теперь по лестнице - вниз, Ксения шла впереди, остальные – позади на почтительном расстоянии. Два раза Машенька от волнения чуть не упала, но руки Маргариты, оказавшиеся на удивление сильными, тут же подхватывали ее и поддерживали. Странная процессия спустилась с третьего этажа на второй. «Куда теперь?» - жадно глотая воздух, вопрошала себя Машенька… Они шли в кабинет Ксении. И вдруг случилось непредвиденное! Раздался знакомый лай, к процессии летел маленький Арни. Он хватал Машу за платье, точно НЕ ПУСКАЛ ЕЕ! Хозяйка дома резко обернулась, лицо было гневным, глаза метали молнии. Никогда еще девочка не видела такой добрую тетю Ксению. - Почему выскочила собака?! Марш на место, Арни! В голосе хозяйки слышался такой металл, такая решимость проучить маленького наглеца, что кроха трухнул, заскулил, попятился назад. У Машеньки возникло непреодолимое желание бежать, но Маргарита нагнулась к ней, что-то ласково зашептала на ушко и решительно ввела в кабинет полумертвую от страха девочку. Неожиданности странного дома продолжались. Одна из стен раздвинулась, за ней возникла черная пустота. Ксения первая шагнула в нее… - Нет, нет, - прошептала девочка. – Я не пойду туда! - Не бойся, глупая, - Маргарита ласково потерлась щекой об ее щечку. - Там страшно! - Чудачка, я же иду. Мы все идем! Разве тебе было плохо в этом доме? - Нет! - Так почему ты думаешь, что кто-то обидит тебя теперь? Доверчивое сердце ребенка успокоилось. Машенька шагнула в пустоту вслед за Ксенией. Здесь были новые ступеньки, уводившие процессию в какое-то странное подземелье. Ногам стало холодно, Маргарита шептала: - Потерпи немного! Совсем немного! Лестница уперлась в большую комнату, в центре которой стоял закрытый крышкой гроб. Женщины со свечами подошли к нему, на некоторое время воцарилось молчание… Но вот Ксения начала что-то читать на непонятном языке. Сначала ее голос звучал тихо, потом усиливался, усиливался. Он казался Машеньке громовым. Вступили Анюта и Маргарита, повторявшие вслед за хозяйкой окончание отдельных фраз. Машенька больше не ощущала холода, наоборот, она горела, как в лихорадке. Ей вдруг показалось, что когда снимут крышку гроба, она увидит свою погибшую мамочку. Она ведь лежала в таком же гробу, в БЕЛОМ, УКРАШЕННОМ ЦВЕТАМИ ПЛАТЬЕ. Внезапно голоса женщин стихли, все они стояли, опустив головы. Вспыхнувшая в мозгу девочки навязчивая мысль, что в гробу ЕЕ МАМА, оказалась сильнее страха перед гневом Ксении. Она тихо прошептала Маргарите: - А кто там… в гробу? - Успокойся. Он пустой. Это древняя реликвия Рода, - так же шепотом ответила Маргарита. Пустой гроб? Нет, подобное объяснение не успокаивало Машеньку. Для чего держать в подземелье ПУСТОЙ ГРОБ? И тут она поняла для кого этот гроб! Ее не случайно заманили в сюда, неспроста проявляли такую ласку и внимание. И дружок Арни не пускал ее! Аграфены нет, поскольку она не захотела участвовать в жутком ОБРЯДЕ. Бежать?!.. Куда она убежит? Три взрослые женщины догонят и быстро справятся с ней. «Боже, сейчас они откроют крышку гроба и положат меня туда!» От страха девочка потеряла сознание.